Обновление индустриального пространства давно уже стало мировым трендом. Парки и скверы, бурлящие жизнью культурные центры, мини-города или современные предприятия – во что можно превратить черные пятна на карте нашего года? И что мешает дать вторую жизнь харьковским промзонам?
Промышленные зоны, которые когда-то были центрами индустриальной жизни, все чаще превращаются в мертвые точки на карте и мешают местным жителям. Заброшенные промышленные объекты становятся пристанищем для людей без определенного места жительства, да и попросту портят облик города. Однако это не приговор для подобных территорий. Они не обречены на умирание.
Однако в Харькове превратить промышленные объекты из деструктивно-бесполезных в приносящие позитивный экономический, социальный и культурный эффект, к сожалению, не всегда возможно. Сказывается и нежелание собственников, которых защищает закон, и бездействие городской власти.
– В 1990-х прошел большой «распил», и практически вся промышленность сейчас находится в частной собственности. И только процентов пять – в государственной и столько же – в коммунальной. В 1990-х проще было купить завод, распилить его на металл и продать. В результате остается каркас. И что с ним делать дальше? Диктовать какие-то условия владельцу объекта или давать советы, как поступить, никто не может, потому что его собственность защищена законом, – говорит председатель ОО «Городские реформы» Александра Нарожная.
Город и государство в такой ситуации, по словам Александры Нарожной, могут лишь создавать программы поддержки для собственников, чтобы они привели в порядок свои объекты.
Никто не знает, что есть у города
– В Германии, например, существует такая практика: если у тебя есть земля или ты приобрел либо взял в аренду объект, то ты обязан на протяжении трех лет запустить его – он не должен зиять черной зоной в городе. Все объекты должны работать. А если объект стоит и разрушается, он представляет определенную опасность. И в городе создают определенные программы стимулирования собственников – улучшение транспортного сообщения до этих участков, повышение его стоимости посредством благоустройства территории, совместные вложения в объекты, то есть стимуляция развития данной территории, – рассказывает председатель ОО «Городские реформы» Александра Нарожная. – А у нас ничего не развивается, потому что нет зонинга, нет инициативы от городской администрации. – С другой стороны, в таких городах, например, как Роттердам, индустриальный центр Нидерландов, существует открытая база объектов, которые можно развивать. И когда инвестор заходит в город, он может увидеть, в какой участок можно вложить деньги. У нас же это закрытая информация. Никто не знает, что есть у города, какие объекты, кто собственник того или иного участка. Мы не можем даже вступить в переговоры с этими людьми, поскольку информация закрыта. С моей точки зрения, это ответственность городской администрации – базы должны быть открыты, и нужно стимулировать собственников что-то делать со своими объектами.
Во что можно превратить черные пятна
По мнению Александры Нарожной, есть три вектора преобразования промзоны.
– Можно просто разобрать и построить что-то новое. Имея качественное архитектурное наследство, есть возможность заниматься реконструкцией объектов, реставрацией. И третий способ – адаптировать под новую функцию, – говорит Александра Нарожная. – Известны прекрасные проекты культурных хабов в таких местах. Однако культурный хаб – не единственный выход – ну сколько их нужно для города? Тем более что в Харькове приблизительно 35% территории занимает промышленная наследие.
По мнению директора «Офиса реформ Харькова» Михаила Лазарева, все зависит от глобальной стратегии.
– Допустим, концепция «Город-сад». Такая история очень активно развивалась в Нью-Йорке, в Мадриде… В Харькове на сегодняшний день есть парковые зоны в центре, и мы начинаем приводить в порядок парки в промышленных зонах, то есть создаем зеленый пояс. Кстати, существует классный проект «Зеленый коридор» – это история о ревитализации, то есть возвращении к жизни, харьковских набережных, которые растянулись на 58 километров, – говорит Михаил Лазарев. – Совершенно иная концепция преображения промышленных территорий – «Город-хаб». Харьков является логистическим хабом на широком пути между Китаем и Европой. Он может быть хабом для промышленности. Можно восстановить на этих территориях заводы, но заводы совершенно нового качества. Или возможно, мы решим, что Харьков – город культуры. Тогда необходимо строить свою Эйфелеву башню и выставочные центры. Все зависит от концепции и она должны быть связана с центральной идеей города.
От депрессивного района – к мини-городу
Интересные идеи ревитализации промзон есть у основателя и руководителя архитектурного бюро Tun Architects Олега Туна. Например, «Мини-город».
– Роль промзон абсолютно разная. Ситуативно они уже обросли соседями, у которых имеется интерес к данным территориям. И обслуживая такие территории, в первую очередь нужно удовлетворять их интересы. В симбиозе могут появиться смежные функции. Безусловно, хорошо, когда одна территория удерживает человека круглосуточно. День он проводит на рабочем месте, вечер – по месту жительства в соседнем доме. Там даже могут быть какие-то досуговые вещи. Интересно рождать подобные фокусы притяжения, мини-города на территории промзон, – говорит Олег Тун.
Есть локальные промышленные участки, которые не способны поддерживать никакие функции, кроме жилья.
– У нас, например, был проект на территории Шатиловки. В комфотный жилой массив затесался бездействующий завод «Муздеталь», на котором изготавливались запчасти для аккордеонов. Заказчик обратился к нам с просьбой построить вместо него высотный жилой дом, – рассказывает архитектор. – В процессе споров и переговоров мы смогли не просто понизить этажность до шести, но и включить в проект очень интересный флигель одноэтажного красивого корпуса завода. Нам удалось использовать его как ДНК для нового объекта. И этот дом, который родился с эркерами, был как бы интегрирован в культурную среду 1960-х годов и включает в себя все архитектурные элементы, которые там присутствовали. Но это локальная, точечная история, которая предопределила жилую функцию в жилом районе.
От промышленности отказываться нельзя
И все же, как говорит Олег Тун, нельзя отказываться от возрождения промышленных предприятий на тех или иных территориях.
– Мне все-таки хотелось бы, чтобы промышленность осталась в Харькове. Надеюсь, что после всех катаклизмов в стране правительство все же найдет возможность инвестировать в предприятия. В городе должны быть зоны, где может разворачиваться чистое производство, которое будет давать доход городу, – считает архитектор. – Например, зона подшипникового завода на улице Биологической готова для этого. Там уже возникают интересные предприятия. На одном из них, например, изготавливаются каркасные дома, востребованные в Австрии, Германии. Там возникают крупные авторемонтные зоны.
На этой территории был реализован еще один интересный и достаточно сложный проект по реконструкции промобъекта в большой логистический центр.
– Это требовало огромной работы. Нам пришлось потрудиться с транспортом, убрать железнодорожные ветки, которые там были. Нужно было провести санацию всех промпредприятий. И мы попробовали сделать так, чтобы там можно было разворачивать мелкое производствол с сохранением энергетического национального потенциала, заложенного изначально. Я недавно побывал на объекте – сейчас это довольно европейский складской комплекс, который хорошо работает и приносит владельцу доход, обеспечивает инвестиции в город. И собственник может развивать дополнительные функции на данной территории.
Чем привлекают промзоны инвесторов
По словам Олега Туна, для инвесторов главная стратегия принятия решения – наиболее короткий цикл финансирования и получения прибыли. Вне зависимости от того, будет это культурный центр, многоквартирный дом или какой-то функциональный сложный комплекс.
– И в этом плане земельный участок, который инвестор получает от города со всеми проблемами и достоинствами, – путеводный билет в успешную сдачу проекта, – считает специалист.
Промышленные зоны имеют немало привлекательных для бизнеса моментов.
– Например, абсолютно ровные участки – инвестор экономит огромные деньги на подготовке нулевого цикла, на подпорных стенках, на перемещении земельных масс и так далее, – перечисляет архитектор. – Такие территории практически всегда снабжены различными коммуникациями – туда подведены кабели, там есть подстанции, канализация, водопровод. Кроме того, не возникает сложностей с геометрией данной зоны – в основном это большие прямоугольные территории, на которых можно разворачивать крупные мастер-планы, конфигурировать многие виды бизнеса, что невозможно в историческом центре. Есть еще немаловажный скрытый плюс – если там развивать определенные виды бизнеса, то не будет явной конкуренции с теми, кто работает в центре.
Все хотят строиться в центре
Есть и определенные сложности в освоении промышленных зон.
– Если рассматривать промзоны с меркантильной точки зрения, есть и негативные моменты. Не зря же их называют коричневыми поясами городов. Со спутника эти зоны выглядят как нечто, покрытое коричневым налетом. Существует необходимость очищения таких территорий. Можно говорить и о психологическом негативе, и об отсутствии гарантированной транспортной доступности. Неслучайно инвесторы всеми правдами и неправдами хотят строиться в центре, потому что там есть формальные гарантии доступности для потребителя. Это вроде как гарантирует, что супермаркет или офис будет востребован.
